Госпожа Хельда Ван Дейлин.

Имя: Хельда Ван Дейлин.
Раса: Человек.
Класс: Воин.
Возраст: 29 лет.
Рост: 164 см.
Мировоззрение: истинно нейтральная.
Внешность и характер:

Светлые, почти белые волосы ровно падают на ее плечи, обрамляют, подчеркивают вытянутое, острое лицо, на котором редко можно увидеть улыбку. Как правило ее губ касается саркастичная или пренебрежительная ухмылка. Глаза женщины, некого серого оттенка отдают холодом и безразличием. Медленные и размеренные движения, в бою сменяются на быстрые и рассчетливые. Ее тело, как правило скрыто одеждой настолько, насколько это возможно. Она всегда следит за собой, считая, что выглядеть неряшливо и потрепано, недопустимо ни для одного разумного существа. Животные, и те держат свою шерсть и перья в чистоте и порядке.
По большей части ей нет дела до окружающего ее мира, Хельда живет своим. Она близорука, что заставляет ее сковываться на еще более узком круге возле себя. В разговоре, кому-то она может напомнить прямой меч. Меч, что сделан руками искуссного мастера. Также она имеет два лезвия. Первое - ее скорость и сила, которая нередко была направлена на противника. Второе же - язык. Скорее эта сторона даже более чем заточена.
Слава? Богатство? Нет, это не имеет для женщины никакой ценности. Чистая одежда, выдержанное вино и табак - вот ее страсть, то перед чем ей никогда не устоять. Хрупкий бокал привычен ее изящной руке. Длинные, тонкие пальцы ловко нарезают бумагу, располагая в ней медленно убивающее, высушенное растение. Пожалуй лишь во сне Ван Дейлин не окружена облаком табачного дыма. За это она заплатила свою цену - не редко можно услышать со стороны женщины громкой кашель. А порой можно услышать еще и ее разговор самой собой. Но это уже другая история...

Квента:

Ночь была звездная. Холодный, соленый ветер подгонял паруса. Маленький язычок огня обжег озябшие руки, позволил табачному дыму, будто живительной влагой разлиться в легких, окутать словно туман лицо женщины. Сколько лет это уже продолжалось? Пять, десять... Она сама не помнила, или просто не хотела помнить.
- И что же ты намерена делать дальше? - раздался звонкий голос из-за спины.
- Кому знать лучше, как не тебе? - ответила женщина толи фактом, толи вопросом, сбивая пепел за борт, в темную, холодную воду. Ей не надо было даже оглядываться, чтобы понять, кто это. - Я ведь тоже жду. Жду того счастливого часа, когда попаду в мир теней, где меня будут встречать мертвые. - может это был блеф, но сказанный очень уверенно и надменно.
С очередной затяжкой она зашлась кашлем. Каждый раз он был все более болезненным. Схватившись за борт одной рукой женщина опустила голову вниз. Когда же Хельда смогла затянутся снова, то обернулась к босоногой девушке, что сидела на палубе, спиной прислонившись к мачте. Она не менялась... Все то же юное лицо, те же глаза, легкое летнее платьеце белоснежного цвета, да букетик из полевых цветочков в руке. А вот Ван Дейлин в свою очередь старела... Старела и умирала.
- Не говори глупостей - вновь молвила юная - Ты собираешься прожить остаток своих дней также никчемно? Ведь сама понимаешь, что они сочтены. Не так много тебе осталось, а ты так и разбазариваешь свое время. - она выжидающе смотрела в глаза женщины, что теперь наливались яростью.
- Я отомстила - гаркнула Хельда сжимая кулаки заточённые в белые, плотно обхватывающие кисти перчатки. Самокрутка переломилась между напряженными пальцами, отчего женщина стала еще злее.
- А помнишь тот день, когда ты встретила меня впервые? Тебе было всего семь лет. Ты была чиста. - она даже головой разочарованно покачала и бровки подняла. Букетик к груди прижав стала подниматься на ноги понимая, что Хельда вот-вот двинется к ней.
Та и вправду направилась в сторону девушки. Ее память была словно засыпана толстым слоем мела, будто прошлое ее было сплошным белым пространством вокруг. Но сейчас иллюзия сменилась - она пробиралась сквозь огонь. Будучи взрослой женщиной, с каждым шагом она теряла свои года, превращаясь в семилетнюю малышку Хель.

- Хель, убегай отсюда. Хель... - кричала ее мать оттаскиваемая за волосы одним из мародеров.
Тут же кто-то схватил девчонку подмышку и потащил к выходу. Хель вырывалась, тянула, свои руки к матери, плакала, кричала. А ту так и тащили через залу, всю окровавленную и с порванным платьем от груди до бедра. Как только они скрылись за поворотом, девочка стала биться сильнее, но ее скрутили причиняя ужасную боль, которой малышка вовсе до этого не знала. Несколько минут и она уже была перекинута через седло. Грязный мужик на уставшем коне увозил ее прочь из горящего княжества, из ее разрушенного дома. Хель закоченела от страха. Что с ней сделают? Куда ее везут? А тем временем, скрывался с глаз, охваченный бушующим пламенем город, затихали крики людей ведущих бессмысленную борьбу. И вот теперь до ее слуха доносился лишь стук копыт, скрип седла, да матерная песня мужика, что вонял неизвестно чем. Ни всадник, ни девочка не услышали звук летящей стрелы, не увидели стрелка. А конь почувствовав, что груза поубавилось, храпнул и поскакал быстрее, унося связанного ребенка в глубь леса. Все поплыло перед ее глазами.
Очнулась она, лежа головой на коленях у босоногой, темноволосой девушки, посреди цветочной поляны. Та успокаивала дрожащую малышку, говорила, что все будет хорошо и ее больше никто не обидит. А потом неожиданно куда-то ушла. Но Хель успокоилась за то время, пока юная была рядом. Казалось, что это была сама Смерть, поскольку девочка считала, что ее уже убили. Люди бы засмеяли ее, расскажи она об этом кому в будущем. И не могла она знать, что босоногую убили, как только она скрылась с глаз молодой княжны. Ее настигла одна из стрел, пущенных тем же неизвестным лучником. А образ укоренился в памяти, врезался в уходящем в сон сознании. Где-то уже стучали копыта. Друзья, соседи - как их еще назвать - спешили на помощь, узнав от гонцов о нападении на княжество.

А Хельда уже лезла по мачте следом за девахой. Не любила она свое прошлое и была готова за него убить. Девушка же стояла над водой, почти на краю мачты и бросив букетик вниз заговорила снова.
- А что было спустя тринадцать лет? Ты еще помнишь своего сына? - глаза ее сощурились, а босые ножки продолжали ступать по тонкой мачте. Она пятилась не боясь упасть, ведь она была самой Смертью.
Хельда зарычала, вытаскивая меч. Безжалостно она резала воздух перед юной, еще не дотягиваясь до ее несуществующей плоти. И ветер ее более не холодил, ее холодила пробудившаяся память.

- Княжна, княжна! - кричала прислуга, которую лупили по лицу так, что кровь брызгала на стены. А княжну тащили за волосы так, как когда-то тащили ее мать. В каких-то подсобках над ее честью грязно надругались несколько пьяных мужиков. Но крик младенца причинял куда больше боли, нежели процесс осквернения ее дома и плоти. Ее били, ее насиловали, но крик... он заставлял ее сердце замирать, заставлял ее каждую секунду умирать и оживать снова. Это был ее ребенок, это был ее сын. Когда весь кошмар закончился, она так и не нашла его в особняке. А ее оставили умирать прямо на телах убитой, некогда верной прислуги и любимого мужа. Вот тогда Ван Дейлин увидела Смерть во-второй раз. Девушку, что теперь же была ее моложе.
- Не твой час - шепнула она на ухо Хельде. - Не твой. - и проведя рукой по окровавленным губам, растворилась в воздухе.
И Хельда поднялась тогда на подкашивающиеся ноги, заливаясь горючими слезами, прочь ушла из владений. Чудом ее спасли еще ребенком. Как нашла она судьбу в соседнем княжестве, как нашла любовь и домашний очаг - так и потеряла.

- Ну же, Ван Дейлин, заруби меня. Чтож у тебя никак не получается? - девченка издевалась. Клинок метался перед ней на дикой скорости, а она смеялась.
Внизу уже суетился народ, кто-то лез по мачте. Еще один не предусмотрительный шаг сделала женщина и не удержав равновесия полетела в воду, подвернув при этом ногу.
Луна освещала остров к которому шел корабль, освещала также и людей, что попрыгали за борт спасая сумашедшую. Спустя какое-то время женщину выловили и подняли на палубу. Она села со стеклянным взглядом под ту же мачту, где недавно сидела босоногая. Вода бежала ручьями с ее порванной при подъеме одежды. Более, Хельда не думала ни о чем: ни о детстве, ни о замужестве, ни о ребенке, что родила спустя девять месяцев после разбоя в ее доме. Он не был человеком. Скорее он был ее проклятьем за ту кровь, что она лила. За кровь убийц и насильников. Именно с тех времен, вечно юная сопровождала ее, с тех времен Хельда убивала себя курением и тихо сходила с ума, сама того не ведая. А ярость и месть, сменились безразличием и апатией.
Смерть хмыкнула за ее плечом, и ветер подул сильнее, все быстрее подгоняя корабль к берегу.

---

Дзинь...

Замолкший колокольчик вновь огласил своим звоном театр.
За окном по прежнему шел дождь. Звон колокольчика слился с перестуком капель по стеклу...
- Добро пожаловать - Немного тоскливо озвучила приветствие одна из кукол. - Чай уже готов. Мы вас ждали.
Она приняла шляпу от одного из гостей и перекинула через руку промокший плащ второго.
Сонное царство... Сегодня тут сонное царство... Но как прежде рады гостям.
Рады соавтору грустной замечательной дневниковой записи темной эльфийки Шаинары.  End Of All Hope
И забредшему путнику  Желтый Лист

---

"Потертая книжка" (Дневниковые записи Шаи Да`анар)

Вы видели эту книжку?
Вы еще и держали ее в руках?
Это очень странно. Не боитесь за свою жизнь?

Эта книга размером не намного больше ладони своей обладательницы. Переплет и обложка сделаны из кожи какого-то редкого животного или одного из монстров обитающих на материке. На ней красуется вытесненная роза, чуть обведенная по краям чернилами. Открыв ее на первой странице, можно долго любоваться приклеенными лепестками того же цветка, что изображен на обложке. Их окружают чернильные витиеватые змейки, образующие причудливые узоры. Страницы немного выцвели и пожелтели, пропахли ароматом цветов и духов, напоминая своим запахом хозяйку. Они покрыты мелким изящным подчерком. Строчка ровно ложиться к строчке. Текст иногда разбавляется странными зарисовками или очередными вклеенными лепестками роз.
Содержание оставляет желать лучшего. Начинаются с сентиментальных бреден молодой темной эльфийки ступившей на путь пороков. Продолжаются бесконечным перечислением достоинств и недостатков множества мужчин окружавших ее и притянутых достаточно близко для подробного изучения. Иногда записи похожи на дневниковые, но по большей части это сборник трофеев и впечатлений от проведенных ночей.

Вы все еще читаете?
А в чем эта страница? Что это за кляксы?
А не кровь ли это… любопытных?

---

Ночная сказка дождя.

Кукловод гуляла.
Долго гуляла по улицам странного незнакомого и в тоже время родного города.
Дождь стучал по темному зонту, ручейками стекал по металлическим стержням на землю.
Бардовая шаль, недавно подаренная растрогавшимся зрителем, грела плечи своей новой хозяйки.
Кукол не было рядом. Они остались хозяйничать в театре и наводить порядок, пока их создатель отдыхает и пытается пожить для себя. Колокольчик опять звенел, опять грелся чайник, снова раскладывались шоколадки и конфетки на вязаной скатерти белого цвета.
- Здравствуйте, проходите. - Говорили куклы посетителям. - У нас выходные, но вы всегда можете сюда приходить. Можете пройти даже закулисы. - И отодвигали шторки, где виднелась уютная комната самого Кукловода. - Она разрешила к ней пускать.  Не Судьба
Колокольчик в этот раз красиво вызвонил имена гостей.
-  soul.
-  Киборг Джо
-  Раэнеф

---

Дзззиньк

Куклы решили повесить колокольчик на дверь, чтобы больше никого не упустить из гостей. Вдруг еще развернутся и уйдут.
И ведь колокольчик очень скоро звякнул. Бдзззинь...
И на пороге уже новый гость.
-  Раэнеф - Добро пожаловать...

---

Еще немного меньше воздуха...

Кукловод сидел эту ночь с красками. Он что-то усердно разрисовывал и куклы толпились рядом, иногда помогая, а иногда просто созерцая со стороны.
Утро в этот раз пришло настолько незаметно, что хозяева этого театра, что для многих стал домом, даже не заметили солнечных лучей пробивающихся через прозрачное стекло окон. Свет пробил дым табака, растворил в себе мерцание все той же масляной лампы.

Скрипнула дверь...
Шесть раз...

Никто не слышал.

Когда же все довольные проделанной работой, вывесив картину над входом вошли обратно, то с некой растерянностью посмотрели на пятерых заждавшихся новый гостей.
- Добро пожаловать! Располагайтесь поудобнее. Будете чай? - Тут же пытаясь исправить положение, засуетились куклы.
- А вы принесли розы? - Пискнула одна из них и тут же замолчала поймав на себе множество взглядов подруг.

Сегодня вазочка с конфетами наполнилась заново, чайник в этот раз закипел специально для:
-  .Helena
-  .сжала руки.
-  Roy de Boucher
-  Герцелойда
-  Есения.
-  ~Shera~

---

Добро пожаловать, дорогие зрители.

Кукловод везде где появлялся, оставлял свои пригласительные билеты. Причем, как правило не один, не два, не три... А сразу целую стопочку, для друзей тех, кого он пригласил. Его небольшой театр постоянно кто-то теперь посещает, но пока что гости тихие, может быть им не хватает немного впечатлений от представлений...
Надо придумать чем их развлечь между спектаклями... ведь они приходят тогда, когда им захочется...
За каких-то четыре дня, его куклы привлекли странников и просто любопытных, интересных людей...
Вазочка наполнилась новыми конфетами, шоколадными с вафельками внутри.
Это конфеты для тех, кто сюда приходит. Для:
-  Battleweaver
-  HobbitLa
-  MeloGuess
-  Naonobu
-  Paul Faero
-  RAoyagi Ritsuka - kun
-  The thinker
-  Адриа(д)на
-  Анархом
-  не отпускай меня
-  сосредоточенное зло
-  Схожа_на_вчора
-  [chaos theory]
-  ~Ведьма~
-  ~~бегущая~по~волнам~~
а так же для тех, кто еще заглянет сюда когда-нибудь...
Кого-то я знаю, с кем-то уже успела познакомиться, а с кем-то еще надеюсь установить контакт.

Добро пожаловать, уважаемые зрители!

---

Аромат... казалось бы уже из другой жизни...

...аромат горячего кофе...
Кукловод лениво помешивал ложечкой сахар, вдыхая обжигающую горечь напитка.
Один глоток остановил сумашедшее время, сбил прежний ритм дыхания, потому что теперь ноздри тянули и тянули в себя запах. Вкус разошелся ураганом по сознанию, встряхнул и вновь поманил к себе.
Ждать осталось совсем немного...
А потом куклы... я вернусь к одной из них...

---

Еще один вечер прокрался на мягких кошачьих лапах, сквозь раскрытое окно.
Он стал тихим и нежным, как только уснул маленький мальчик, обняв уставшую маму.

Она устала еще сильнее Кукловода.
Дождь внутри закончился, вылезла цветастая радуга... но немного бледноватая...
Зато начался дождь на улице.

Что подарит новая ночь?
В ком разочарует?
Кого заберет?
Или на удивление окажется мирной, тихой и спокойной...
С цветными снами...

---

Зззвон...

Зззвон....
Очень легкое и воздушное слово. Оно начинает звенеть, а потом стихает. И только эхо еще несколько мгновений его гоняет из стороны в сторону. И он тонет.
А потом... снова...
Ззззвон...

Сегодня шел дождь.
Нет, не на улице.
Не в театре.
В душе... Кукловода.

А куклы делали вид, что спали.

---

Бианка - Черная Белка.

Пол: Женский.
Рост: 162 см.
Возраст: 22 года.

Внешность и характер:
Черноволосая смуглянка с серо-зелеными глазами. Порой она может показаться несговорчивой, а иногда чрезмерно общительной. Но это зависит скорее от ситуации, доверия или личных интересов преследуемых илсиги. Девушка носит волнистую шевелюру длинной до плеч, на щеки падают пряди отросшей челки, временами скрывающие пытливый взгляд исподлобья. Она может смотреть сквозь людей, делать вид, что занята чем-то очень для нее важным, но на деле ее слух выделит из речи все самое необходимое, вычленит из всего мусора суть и хорошо ее запомнит.
Ее мягкие черты лица и чуть пухловатые губы удачно сочетают в себе озорной блеск глаз с наглой ухмылкой. В такие моменты вы подумаете, что она бесчувственная, но это не будет истинной правдой. Девушка умеет улыбаться дружелюбно, оголяя мелковатые зубы, умеет шутить и смеяться. Но ее улыбка всегда будет символизировать некую степень доверия. Из левой брови у девушки идет татуировка, соединяет ее с уголком узкого глаза и дальше вьется змейчатыми полукольцами с острыми окончаниями до скулы, заканчиваясь молнией.
Как правило, она двигается, словно только что очнулась ото сна. И это еще одна ее профессиональная обманка, чтобы ввести в заблуждение тех, кто захочет избавить от нее этот мир или поживиться, решив, что она не представляет никакой угрозы. Бианка выглядит немного худоватой, если судить по стандартным меркам красоты. Ее бедра не так широки, грудь не велика, но это позволяет ей двигаться с большей грацией и гибкостью. Да и к тому же вполне компенсируется и тушуется на фоне небольшого роста. Пусть илсиги не сильна, но главным ее коньком всегда была уверенность в себе и настойчивость перед достижением поставленной цели. Иногда она может вступить в честную схватку - либо по нужде, либо ради развлечения. Но предпочтением останутся подлые удары отравленным оружием.
Ее характер, манеры, жизненные ценности и увлечения несколько отличаются от сородичей, поскольку девушка долго странствовала по свету, перебиваясь сомнительными заработками, путешествовала с разношерстной кампанией и обитала в различных городах, медленно впитывая в себя их атмосферу и перенимая повадки жителей.

Легенда:

Молчали все.
Только сорванная с петель дверь, скрипуче пела свою тоскливую песнь на ветру.
Над телом, несколько минут назад расставшимся с жизнью нависло несколько молчащих печальных лиц. А тусклые звезды подмигивали слепым блеском, появляясь и скрываясь за проплывающими тяжелыми облаками. Пара капель упала на холодеющее лицо трупа, зазвенела стайка голодных надоедливых комаров, а небо заурчало, выбросив две короткие вспышки.
Молчали все, после недолгого шумного боя.

Ливень начался мгновенно. Всю неделю тучи сгущались, словно сползаясь со всего мира в одну точку, дожидаясь своего апогея. Сотни километров серых облаков давили и угнетали путников, горожан и скучающих по домам детей. В этот день собаки скулили, не высовываясь из сараев, коты спали на чердаках, забыв про мышей. Казалось, что даже мертвым на кладбище сегодня было тяжело и больно лежать в своих могилах.
Четвёрка промокших путников сидела в трактире за столом возле камина и распивала пиво. Местные не в силах сдержать косых взглядов, смотрели на подозрительную кампанию. Обычно такие были вестниками неудач, невзгод, беспорядков и просто неприятностей.
- Уедем завтра, если дождь успокоится. - Тихо сказал женский голос из под глубокого капюшона. До этого посетители упорно думали что четвертый тоже мужчина, но вскоре еще увидели и лицо девушки, поскольку та сняла мокрый плащ и пристально осмотрела исподлобья публику. - Шут, сними комнату на ночь.
Один из четверки, видимо тот, кого назвали Шутом, встал, и, подняв мечтательный взгляд к потолку, стал импровизировать:
- Взять комнату на ночь
И все тревоги прочь,
Ведь тайна обнажится на рассвете.
Но нам уж не помочь -
Всю землю скроет дождь...
- Так дуй же за ключом скорей, мой ветер. - Монотонно и холодно закончила за него черноволосая девушка, пронзив серым взглядом, в котором чуть сильнее разгорелись вкрапления травяного цвета.
Шут всегда улыбался, подмигивал прохожим, вызывал сумятицу на рынках и в тавернах. Он носил темные волосы в короткой стрижке едва скрывающей уши и имел маленькую острую бородку. Его одежда отличалась от кожаных нарядов спутников, выглядела на их фоне пестро и броско. Но это была лишь желтая рубашка с волнистыми манжетами, да шляпа с пером. Именно это его и делало Шутом, вкупе с постоянными шуточками и стихами. Порой он пел песни, зарабатывая за это деньги, а иногда обыгрывал пьяниц в азартные игры. И если надо было заговорить кому-то зубы, то это был его профиль. Шут был информатором, поскольку в кругах воров он был всегда узнаваем.

Утром дождь продолжался. Непроглядной стеной он затянул вид из окон, белым туманом поднимался на заре. Мыши рыскали по углам в поисках наживы, порой заползали на стол, видя белого кота спящим. Одна из них встала на задние лапки и посмотрела на задумавшуюся девушку.
О чем думала смуглянка?
О чем думала мышь, когда рука слишком быстро, даже для ее внимания, засвистела в воздухе и отбросила одним ударом к стене?
По лестнице спускался человек на вид лет тридцати. У него были пшеничного цвета волосы и светлые голубые глаза. В отличие от вчерашнего вечера он не был уже одет в кожаную броню, но меч неизменно оставался на поясе.
- Януш, - Обратилась к нему девушка, лениво глянув через челку. - Почему ты так одет?
- Мы все равно никуда не едем. - Отвечал спокойный и мелодичный голос, когда мужчина сел напротив.
- Мы на задании. - Так же угрюмо отвечала илсиги, понизив голос. Ну и что, что большая часть посетителей дремала по углам вместе с мышами. Именно такая обстановка располагала к подслушиванию.
Без брони Януш ничем не был похож на наемника. Он был мягок и спокоен, нежен, словно бутон цветка. Но в бою, на задании мужчина всегда занимал место в первом ряду. Он был силой. Сейчас выжидая новых претензий и недовольств он молчал, смотря прямо в глаза илсиги. Вся команда хорошо знала - если что-то идет в деле не так, если они отстают или спешат, если возникают какие-то непредвиденности, то Бианка становится мегерой. А если она начинает пилить всех, то лучше не перечить и просто смириться до тех пор, пока все не выправится и не ляжет в положенный желоб.
- Я видела сон. - Коротко объявила она, опять прокручивая в голове картинку с дверью болтающейся на ветру и кровью, что скоро смешается с моросящими каплями холодного ночного дождя.
Этот разговор, повисший в воздухе напряженным молчанием, прервался со скрипом двери. На пороге стоял высокий альбинос.
- Барс, - Сказала она сквозь сжатые зубы. - Тебе все не сидится на месте. Иди к нам. - И откинулась на спинку стула, отщелкнув пальцами мешающую челку.
Альбинос, он же Снежный Барс, как его прозвали члены гильдии, казался каким-то болезненным. У него была тонкая светлая кожа, белые волосы и брови, красноватые глаза. Но внешность его была очень обманчива. Под бледной кожей были каменные мышцы, уставшие на вид глаза прекрасно видели мишени для стрел, а сгорбленность при ходьбе была выработана вследствие постоянных бегов через лес, где каждая ветка норовит хлестануть тебя по лицу. Барс вставал ни свет, ни заря, выходил, словно призрак на улицу и никто не знает, что он делал, поскольку даже если пытались угнаться - то все равно не могли.

Луна серебрила лужи, вздрагивающие и покрывающиеся рябью с каждой каплей скупо роняемой небом. Сапог стражника резко опустился в одну из луж, разбросав брызги в разные стороны. Остался след в густой грязи, и тут же наполнился водой. А стражник шел дальше, делая новые ямки. Он не заметил, как за его спиной пронеслись три тени, а четвертая оказалась прямо за ним, закидывая гаротту на его шею и стягивая тугой петлей. Никто не услышал, как падало мертвое тело, поскольку оно вовсе и не упало - его осторожно положили в кустах возле самого дома.
- У нас пять минут. - Раздался шепот Бианки. - Потом должен пройти еще один.
Звякнул металл по камню двухэтажного богатого дома. Четыре силуэта взбирались на стену. Как бы не пыталась их высветить ворчащая молния своим раздраженным блеском, все равно никто не видел. Все было как во сне - привычный бесшумный марш по коридору, Шут возле двери на коленях копошится в замке, один поворот за угол и все заняли положенные позиции. Как всегда тихий бой и очень скорый, пока еще никто не успел позвать подмоги. Бианка скользнула между стражников в консервных банках, подарив одному из них между лат отравленный нож. И еще поворот, еще один факел впереди, что начал приближаться. Она подождала, прижавшись к стенке, скрылась в декоративном углублении за цветком. Еще один предательский удар и она уже в покоях хозяев. Муж и жена, два удара, две смерти. И только откинув одеяло чтобы удостовериться в их кончине, смуглянка заметила между ними маленькую жизнь со светлыми волосами и горящими от страха глазами. Девочка сжимала куколку не в силах отвести взгляд от силуэта смуглянки.
Бианка еле слышно выругалась и занесла, было нож для еще одного неоплаченного удара, но опустила руку, направившись к балкону. На ней была повязка, пол лица было скрыто. Но девочка видела глаза. Кто знает, чем это
обернется. Бежать, бежать и еще раз бежать. Под балконом прошел часовой, скрылся за углом, а она уже спускалась по веревке.

Бежать, бежать и еще раз бежать. А потом скрыться в каком-нибудь сарае и переждать.
- Афэ-э-эль! А ну стой негодница! - Отец бежал за ней с палкой и яростно махал ею в воздухе.
Маленькая смуглая разбойница знала, что папа палку эту применит на ней. Знала, что ощутит на своей спине всю его силу, попа будет болеть еще с неделю как минимум, а синяки послужат очередным предупреждением для торговцев, что в ближайшее время она не украдет с их прилавков ничего. Зато несколько минут на ее шее будет красоваться пестрое украшение из больших бусин. Озорство сочеталось со страхом. Она бежала и смеялась, а чуть завидев папу и палку между толчеей людей на рынке, тут же хваталась за попу и бежала быстрее с негромким "Ой-ей-ей". Где-то впереди показался большой сарай, и девчонка шмыгнула в него, спрятавшись в одной из стоящих телег. Внутри было много всего. Были кожаные куртки, кольчужные рубахи, длинные мечи, острые ножи, стрелы, луки и арбалеты. Много всего, а глаза как у сороки бегали от одной блестящей штуки к другой.

После месячного перехода в указанном городе в назначенное время, они выложили на столе перед заказчиком блестящую золотую бирюльку. Бианке было плевать на эту игрушку. Девушка даже взглядом на нее не повела - сидела и крутила в руке свои цветные бусины, что теперь, когда она выросла, казались не такими уж и крупными. Одна рука подпирала щеку, и взгляд вместе с мыслями витал где-то в пустотах сознания. Это тоже было нормальным, поскольку редко она вступала в деловые переговоры. Парни знали себе цену и умели ее набить.
- Отвезете эту вещь а Анрек. - Распорядился заказчик и придвинул подвеску обратно к кампании.
- И зачем тогда, интересно, мы делали такой крюк? - Возмутился Шут, поправляя манжеты на желтой рубашке.
Дальше был долгий торг, который Бианка, а она же Черная Белка, просто не слышала, погрузившись в свои мысли. Она доверяла парням, знала, что в этом разговоре ей делать нечего.

- Афэль, дальше мы с тобой не поедем. - Молвил торговец девочке подростку, которая уже лет шесть назад чудесным образом очутилась в их телеге. Тогда она долго разглядывала оружие и прочие товары, да так и уснула. А проснулась уже находясь далеко за городом, где жила, и без всякого желания туда возвращаться.
- Афэль, - Снова заговорил он, наблюдая за тем, как она молча отложила вилку на край тарелки. - Вот тебе денег на какое-то время, но нам больше нет смысла тебя держать у себя. Чем тебе заняться в городе, ты должна знать
лучше нас.
Он поднялся и ушел на второй этаж таверны, а она так и не притронулась в этот вечер к еде.

- Это мое последнее задание. - Сказал Януш, как только заказчик скрылся за дверью.
- То есть как последнее? - Недоуменно посмотрел на него Шут.
- Последнее. Я доеду с вами до города, а потом выполню свою клятву, данную еще в детстве.
Несколько минут все молча смотрели на столешницу перед собой. А потом Барс с некой грустью задал вопрос, что так и остался без ответа.
- А как же наша команда?

Прошла неделя с той ночи, когда Афэль осталась одна и теперь пытала свою удачу в чужих карманах. Она уже нашла на свою голову неприятности, уже ее искала стража. Но темная фигурка передвигалась незаметно по ночным переулкам и предельно тихо. Стоял какой-то парень и толковал о чем-то с двумя товарищами. Слышен был смех, одна монетка подлетала в воздух, закручиваясь и опускаясь, каждый раз в руку. Девушка подошла, спросила о каком-то доме, поинтересовалась, как туда пройти. И тут она попалась. Парень смотрел ей в глаза сжимая запястье и хитро улыбался. А потом засмеявшись, начал свою речь.
- О юная леди,
Рукою ты ловка.
Но зрение видно подводит тебя.
Скажи мне - ты видишь
Кто пред тобою, плутовка?
Я Шут! И я мастер в ремесле воровства.
Он слишком увлекся сочинением стиха, что не заметил как его нож, покоящийся на поясе, оказался уже возле живота, несколько неприятно упираясь в него. Он даже ухом не повел, обвел свою руку вокруг нее, обхватив за талию, но кисти так и не выпускал.
- Януш, она хочет меня убить? - Спросил он, задирая брови.
Все дружно посмеялись, лишь только Януш внимательно следил за рукой и глазами девушки.
- Юное дарование, - Обратился к ней альбинос. - Ты не хочешь подзаработать?
Януш не шевелился, продолжая смотреть. Шут поинтересовался, что за работа.
- Нужно забрать у господина, что тебя держит, мои пять золотых.
С этой работой она справилась.

Они снова были в пути, небо стало иногда показывать голубые лоскутки своего наряда, под тончающей шубой грозовых облаков.
- Януш, скажи, что это за клятва. - Поинтересовался Барс, поравнявшись с наемником.
- Я обещал одной девочке, что мы будем с ней вместе. Теперь она уже давно не девочка, а я - не мальчик. А клятву никто не отменял.
Они добрались до города как всегда вовремя. Как всегда получили все положенные за это задание деньги и направились в таверну, чтобы снять себе по комнате. Они с грустью вошли внутрь, где выпивала какая-то кампания, где суетилась служаночка, поднося кружку за кружкой, бутылку за бутылкой. Они молчали, провожая покидающего их мужчину с железной рукой и шелковым сердцем. Но им не дали долго молчать. Подошел к столику один из пьющих
парней, сказал несколько слов склонившись над ухом Барса и тут же получил по морде. Стол перевернули, выпивку разбили, дверь вышибли, и все разборки перешли на улицу. Становилось темно, несколько звезд показались еще несколько минут назад, а теперь сквозь плешину туч виднелось не меньше десятка.
Она шла в обнимку с мужчиной. Януш сразу узнал ее. Он не успел даже выкрикнуть ее имени. Боль в сердце от того, что она не дождалась, от того, что он столько тянул, слилась с болью в руке рассекаемой сталью. А следом один из врагов воспользовавшись замешательством, проткнул наемника насквозь своим стареньким ржавеньким мечом.
Бой был недолгим, свистел ветер, скрипела дверь, смотрели с печалью звезды, и небо выронило на лоб Януша пару холодных капель.
Молчали все, склонив над ним лица наполненные печалью.

- Вот, возьми. - Шут протянул серебряное колечко с аккуратным маленьким изумрудом.
- Зачем? - Изогнув брови домиком, спросила Афэль.
- Затем. Ты теперь одна из нас. - Коротко ответил юноша и полностью вытянул к ней руку. - И звать тебя будут Бианка - Черная Белка. Больше никакой Афэль.
- Бианка? - С подозрением переспросила она, сузив глаза и наблюдла скрестив руки.
- Да, Бианка. Ты похожа на белку, а сама черная. А имя вызывает по созвучности именно такие ассоциации.
- Почему Януш без клички?
- Потому что он Молчун. Януш - Молчун. Не слышишь созвучности?
- А чем тебе не угодило мое имя?
- А что тебе не нравится в Бианке? Наша профессия требует конспирации. И новое имя звучит лучше. Такого ни у кого нет.
- А какая конспирация, если меня по имени сразу будут узнавать, потому что
такого больше ни у кого нету?
Повисла короткая напряженная пауза.
- Ты подарок от меня брать будешь или нет? - Уже начиная злиться молвил Шут и сделал шаг навстречу. Он придумал каждому по имени, каждого нарек по схожести и созвучности. А слушать опровержения не желал.

С того дня, нареченная Бианкой не снимала этого кольца с пальца, даже когда мылась или спала. И сейчас сидя в бадье, намыливая свое тело, устремив рассеянный взгляд в одну абстрактную точку, девушка услышала серебряный звон на полу. Кольцо никогда не слетало, поскольку хрящики были широкими и держали уже несколько лет украшение на своем месте. Илсиги почувствовала что-то неладное и поспешила одеться, выбраться из этой комнаты и найти друзей.
До вечера она никого не видела.
С наступлением темноты, когда тени только начинали сгущаться, белой кляксой появился Барс. Белка сидела на крыльце, нервно разглядывая сворачивающийся рынок. Одного взгляда на альбиноса хватило, чтобы убедиться, что что-то не так. Ее уверенность ломалась, крошилась, рассыпалась на мелкие зернышки. В груди сидело неугомонное ноющее предчувствие беды. С того дня с заказом - все пошло не так. Еда валилась из рук, дождь путал все карты и, наконец, умер Януш - сила и опора, холодная рассудительность и теплая поддержка для всех.
- Где Шут? - Резко выстрелив слова, она не подняла головы от своих сапог, на которых луна поигрывала бликами.
- Его на рассвете казнят.
Барсу было сложно сказать эти слова, а Белке - сложно принять. Боль словно штопором вошла в грудь, заткнула горло комом и стала расходиться по всему телу. Если альбинос сказал с сожалением, значит ситуация безвыходная, значит нет никаких возможностей спасти друга, а в чем-то даже наставника. Дождь как обычно угадал, скрывая слезы на темных щеках илсиги.

Утро было туманным и сонным. Восходящее солнце, уже не греющее по осени, пронизало все кровавым оттенком, стало щупать своими лучами-отростками и без того багровые листья. Два человека - один очень высокий и второй - низкий, скрытые глубокими капюшонами, укутанные в черные бесформенные плащи, стояли на площади опустив головы. Вокруг собирался люд - рабочие, похмельные тунеядцы и женщины. Все стекались в одно место, ожидая казни, которую будут обсуждать остаток этой недели. Казнь одного из самых знаменитых воров. Казнь самого Шута в их никчемном городишке.
Чиновник начал зачитывать приговор, а Бианка - Черная Белка начала бубнить себе под нос песню, которую когда-то слышала. "Гимн Шутов". Шут был бы благодарен такому прощанию, если бы слышал.
- Пляшут шуты на веревке,
Дергают петли ритмично,
Ах, до чего же мы ловки,
Как же мы пляшем отлично.

Белка осматривалась по сторонам, ослабив поводья в руках. Лесная дорога, с которой все началось, стелилась полукругами, как и татуировка от брови, виляющая змейкой по левой части лица. Это тоже был подарок. От Барса. Он говорил: "Ты Белка, ты молния. И никогда не известно, куда ты ударишь. Этот рисунок будет говорить о твоей непредсказуемости. Но жизнь, она круглая. Она никогда не ведет прямо и всегда сворачивает. А куда - зависит от того, в какую сторону ты идешь. И есть где-то в жизни каждого цель. И эта цель находится вне тропы - где-то в середине. И никогда никому до нее не дойти. Может казаться, что ты стал к ней ближе или наоборот - отдалился. Но она всегда остается на прежнем месте".
Она повела коня к развилке, где их в прошлый раз застал ливень. В этот раз ровным слоем лежала белизна свежего снега. Круг смыкался. Смыкался на ней. Барса она потеряла, как и всех. Он был отличным стрелком, и любимое оружие настигло его неожиданно. Стрела вонзилась в шею, когда тот пил вишневый сок из фляжки. И не различить его было на снегу от крови.
Сегодня она работала по мелочам - развозила письма, подарки... Словом, служила гонцом. Вот и сейчас она ехала в Вендар с поручением. А если поручение дано, значит, она обязана его выполнить или умереть.
И она умерла.
Почти.
Такой же предательский удар, какие раздавала она, настиг темнокожую в одном из переулков. Важное письмо вытащили из запазухи, печать сорвали и дорогой секрет вскрыли. Она жадно хватала ртом воздух, словно рыба трепыхаясь на холодном снегу и никто не придал этому значения. Это были такие же наемники, такие же продажные души. Они ушли, зная, что девушка умрет. Они ушли не подумав. Бианка всегда добивала, либо это делал Барс и Януш.
Бледный огонек стремительно приближался, а в скором времени охватил ее всю, разлился по телу теплом и онемением. Сердце отбивало совсем спокойный ритм, а с каждым его ударом, кровь растекалась все шире, образуя круг.

Ветерок легко подергивал занавесочку сквозь закрытые окна. Луна заглядывала нахальным серпом, наполняя комнату призрачным светом. Сознание лениво просыпалось, рисовало перед закрытыми веками несуразные ляпы. Бианка - Черная Белка, открыла глаза, плывущим взглядом обвела помещение. Почувствовалась какая-то легкость. Не было тела, не было холода, жары, жажды и любых других ощущений. Не было жизни на первый взгляд. Но следом - на кончиках пальцев заискрилась боль. Потом в ушах зашумело море и звезды полетели из глаз.
Хрупкая нить порвалась и девушка опять ушла в сон.

Что-то теплое и мокрое опустилось на лоб. Дрогнули занемевшие пальцы, и чья-то рука коснулась запястья. Веки, словно два тяжелых камня, с трудом поднялись открывая плывущую картинку. Седой старик сидел на краю низкой кровати. Заметив пробуждение илсиги, он улыбнулся в густую бороду.
- Спи, деточка. Тебе нужно набраться сил. Не трать их попусту.
И опять все провалилось в гудящую воронку.

Когда она окрепла, стала сама пить воду и проглатывать пищу, они вели недолгие беседы. Он всегда очень быстро уходил, чтобы не давать ей воли много говорить.
- Я должна тебе за свою жизнь. - Хрипло сказала она уже ожидая прихода старика в один день на рассвете.
- Нет, деточка. Те, кто хотел тебя убить, слишком торопились. Денег, что у тебя были, мне хватило на твое лечение. И большего мне не надо. Не поднимайся - тебе еще рано.
Еще через несколько недель они уже гуляли по лесу. Бианка редко что-то спрашивала, а он мало что сам рассказывал. Они говорили о природе, о животных и травах. Говорили о снеге и грядущей весне. День за днем илсиги набиралась сил, и старик кажется был этому рад. Это можно было увидеть в его добрых глазах, хоть он об этом не обмолвился ни одним словом.
с приходом весны в Бианке засела тоска. Все вокруг распускалось и готовилось к началу новой жизни. А она потерялась в глуши какого-то леса, забыв как правильно держат меч, как лазают по стенам среди ночи и проверяют карманы на наличие звонких монет. Старик это тоже видел и искал подходящий момент, чтобы отпустить девушку без стараха за ее жизнь. Когда же этот день наступил, Белка опередила его, ранним утром собравшись и уйдя в город. Ей было невдомек, что он стоял у окна и улыбался поглаживая бороду, в то время как скупая слеза падала по морщинистой щеке.
В дороге к ней медленно возвращалась былая пластика и сила. Грудь наполнялась радостью и азартом при виде людей. Она шла на северо-восток в поиске новой жизни, еще не зная что эта жизнь ей приподнесет.

---

Два кольца.

Одна из кукол рано утром сидела и бубнила себе под нос свежий стих, по несколько раз проговаривая одну и ту же строчку, пока они не стали едины. Кукловод случайно услышал и листок бумаги стал покрываться чернилами.

Я подарю тебе два кольца…

Два кольца на запястья с цепью.

Не найдешь моего лица…

Лица, скрытого тенью.

Я подарю  тебе свой обман,

Я прикрою его цветами.

Но себя никогда не отдам,

Откуплюсь кружевами, шелками…

Поведешь хоровод оков?

Я тебе отдам главные роли.

По цепи накручу бантов

И лишь на шаг отступить позволю.

Твое сердце найдет туман…

По губам горький вкус боли…

Подожди, ты опять не там.

Что ты там говоришь о воле?

И опять не видать конца.

Ты следишь за дверной щелью.

Я подарила тебе два кольца…

Два кольца на запястья с цепью.

---

Обертки, фантики, конфетки...

Ночь. Темнота.
И только огонь в масляной лампе отбрасывает свет на стол. Этот свет мерно колышется, играет бликами на обертках конфет. Это все что лежит передо мной.

Была горстка сладостей в красивой фольге, с цветными рисунками. Насладившись их вкусом, потом можно смотреть на эти фантики и долго вспоминать содержимое.
Дети собирают их, распрямляют уголки и складывают в коробочку.
Я как ребенок.

Мои куклы подобны фантикам. Необычным, редким, ярко напоминающим вкус содержимого и даже пахнущие одним из ароматизаторов. Те, что отжили свое, я не могу их выкинуть. И вот... коробочка все полнее и туже забивается.

Хотите на них взглянуть?
Как и подобает детям, я с волнением и замиранием буду их раскладывать перед вами.

---

Наш первый праздник.

Утро началось так же, как и любое предыдущее.
Но что-то в нем было иным. Немного свежести и прохлады заставили Кукловода и его марионеток очень быстро вдохнуть полной грудью и улыбнуться, поставив огромный чайник.
На стол опустился вчера подареный тортик. Этакий презент в честь долгожданного успеха. По кругу встали аккуратные фарфоровые блюдца с кружечками белого цвета, с изображенными бледно-розовыми розочками. Эти розочки были похожи на кремовые, что разместились на торте. Серебряные чайные ложечки тщательно протерли куклы, натерев их до блеска. Сахарница и заварник встали ближе к центру.

 - Осталось дождаться гостей. - Молвил Кукловод наливая себе первую утреннюю кружечку чая.
Куклы забегали, превращая театральную залу в уютную комнату, утаскивая закулисы ширмы и непригодившиеся пока драпировки.
Одна из кукол, по имени Бианка Черная Белка, взяла гитару, сев недалеко от Кукловода и принялась петь песню. Кукловод сразу узнал в ней ту, что зовется:

"Бегущий тротуарами войны" 

У твоего костра танцует кто-то другой.
А может, это лишь тень времени.
И твой покой, он будет вечный, дурной,
Взрывной волной по темени.

Потух костер оставшись в памяти,
И дождь размажет кровь на катере.
И матери взорвутся плачем. - Не кричи,
Ведь кирпичи стоят совсем не тронуты.

В печи дрова кричат на Буратино.
Покрыты тиной, смрадом палачи.
Первичным будет крик от катера -
Невзрачное "ду-ду" в ночи...

Бегущий будет знать о времени,
О бремени карающем войну.
В плену будешь мечтать о зрении.
Хотя, мы все итак живем в плену...

Беззубая улыбка перемен мгновений
Секундной стрелкой отмеряет жизнь.
И отмотает в памяти все рвения,
Поставив галочку напротив "сгнил"

Летят снарядами урывки влова...
И слава и дрова сгорят в печи.
Тыне кричи, ведь кирпичи не тронуты.
Могила в них твоя. Дождись свечи.

Забудь о словах обещаных правом.
Ты в праве путь свой выбрать сам.
А я скажу лишь два слова в дорогу.
А лишнее, ты сам поймешь - все хлам.

Давай сверим часы, вокруг палачи...
Ты воешь в ночи и с тобою сверчки.
Кастеты, ножи, топоры,  да патроны...
Спокойно в Вероне, пока стоят кирпичи.

Лишь пьяный бред, да вилы с косами.
С угрозами ты кинешься в ряды.
Ты воин, ты больной, вербованый,
Бегущий тротуарами войны.

У твоего костра танцует кто-то другой.
А может, это лишь тень времени.
И твой покой, он будет вечный, дурной,
Взрывной волной по темени.

---

Пока стынет чай...

...я задумчиво смотрю на свои руки.

Хорошо начинать новую жизнь.
Старая уже не та. У нее потерся переплет, страницы выцвели, неблагодарные понаставили различных пятен, поисчертили пошлостями.
А мои куклы рыдали, когда их называли бездушными, глупыми и пустыми.
Они никогда таковыми не являлись. Они всегда имели сердце и свой ум. Мне не приходилось думать за них. Иногда я удивлялась их выходкам, не смотря на то, что их ниточки были на моих пальцах.
Да, у меня постоянно на коже виднеются полосы от колечек.
Это моя плата.
Но в новой жизни я их не замечаю. Мне стало легче дышать.
И зрители уже заняли свои места.

---

История одной куклы.

1. Имя:  Шаинара
2. Раса:  Темная эльфийка
3. Профессия:  Лучница. Будущая Фантом Рейнджер.
4. Религия:  Фанатичная вера в Шайлиен
5. Внешность и характер: 
Эта особа всегда пыталась выделить себя из толпы и показать свое превосходство над всеми. Она гордо вышагивает, проходя мимо. Она кокетливо подмигнет, если рядом находится особа мужского пола, будь то темный эльф или светлый, будь то человек или орк. Деньги, драгоценности, красивое оружие, украшения – это то, что всегда ее манило и слепило. Тем не менее, мужчины находятся заведомо выше всех этих благ, и их коллекция стала куда обширнее любых остальных.
Как верно было однажды замечено одной умной женщиной, «Чем короче подол юбки у темной эльфийки, тем сквернее ее нрав» Эти слова легко применимы к Шаинаре, с разницей лишь в том, что ее подол варьируется от целей и настроения.
Ее белоснежные волосы всегда ухожены, глаза полны лукавой хитрости, а на губах гуляет кривая усмешка.
Вы что-то сказали против? Вы унизили или пренебрегли Шайлиен?
Для вас уже припасено пару стрел.

6. Легенда:  

- Ты хоть знаешь, сколько я на тебя потратил? Ты знаешь, сколько я угробил сил и времени, чтобы в твою пустую голову вдолбили хоть какие-то знания? Чтобы очистить твою грязную репутацию! Могу поспорить, что даже сейчас в твоей спальне сидит, затаившись, какой-нибудь молокосос.
Крики шли из комнаты отца семейства темных эльфов и разносились эхом далеко по коридору. Шаинара сидела за тяжелым дубовым столом и разглядывала свои ногти, словно кроме них ничего на свете и не существовало. Кулак отца резко упал перед ней.
- Смотри на меня, когда я с тобой говорю!
- Пап, успокойся. – Отрешенно проговорила эльфийка подняв на него скучающий взгляд. – Начнем с того, что деньги-то ты не особо тратил. Время и силы тоже остались в сохранности. Ректорам не пришлось ничего вдалбливать, как ты выразился, в мою пустую голову. Ты даже не беспокоился о моем поступлении - я сама проложила себе путь. А репутация оказалась лишь последствием. – Ее изящный локоток опустился на массивную столешницу. Шаинара оперлась щекой о руку и выразительно посмотрела на высокого и красивого темного эльфа, что непременно бы оказался в ее постели, не будь родственником с таким скверным отношением к ней. Собственно, родственность ее никогда особо и не смущала. Тот же брат Старлайт, не раз ловил на себе ее намекающие взгляды и странные прикосновения. И каждый раз он красиво и деликатно ее отстранял, не ущемляя ее гордости и женского достоинства.
- Однажды я тебя растопчу. Никто и не вспомнит в нашей семье, что была тут такая бабочка, порхающая всегда в сторону ветра в ее голове. – Он попытался сдержать себя. Даже сел напротив, пристально уставившись на дочь.
- Тебя сдерживают деньги, которые ты не тратил на мою учебу? Или ты хочешь, чтобы я для начала станцевала для тебя, так же как танцую для своих мужчин? – Нахальная ухмылка исказила губы, а в глазах отразились огни мерцающих факелов и свечей.
Она знала, что так будет, но не успела отпрыгнуть. Рука Тэлувина, так звали ее отца, резко метнулась к ее хрупкой шее и крепко сжала горло. Сам он вновь поднялся, дернул ее к себе, крутанул, так что она теперь стояла к нему спиной. Шаинара почувствовала, как к коже на груди прислоняется холодная сталь ножа.
- Я буду убивать тебя долго. – Прорычал он ей на ухо. – Причем начну это делать прямо сейчас. Сначала вырежу тебе твой паршивый язык.
Ее пальцы побелели от того, как крепко она сжала руку отца. А он же чуть ослабил хватку, чтобы дать ей немного воздуха.
- При посторонних, или при семье, ты всегда говорил, что я ужасно похожа на мать. Ты и ее убил? – Прохрипела эльфийка уже не пытаясь высвободиться. Одна ее рука безвольно опустилась.
- Я расскажу тебе, девочка. Расскажу, кто ее убил. – Оскалившись и забавляясь, ответил он, и сделал несколько шагов назад, утягивая дочь за собой. – Раньше на этом столе была скатерть. Твоя мать ее очень любила. Милой шкодливой доченьке видимо эта любовь передалась по наследству. Когда ты только научилась ходить, то сдернула эту бестолковую тряпицу на пол, вместе с вазой стоявшей на ней. В вазе тогда медленно умирали темные розы. А моя жена поскользнулась на воде, придя на звуки бьющегося хрусталя. Осколок разрезал ей сонную артерию, и ты еще потом долго играла в луже крови, хлопала по ней ладошками и смеялась.
- Хорошая легенда, чтобы прикрыть твою вину. А как было на самом деле? – Она выиграла на этом рассказе много времени, дело оставалось совсем за малым.
- Так и было. – Еще одним рывком он хотел встряхнуть темную эльфийку, но та резко вывернулась и он ощутил, как нож пробил его горло. Полный недоумения и растерянности взгляд, был устремлен в глаза собственной жертвы, что теперь недовольно потирала свою шею.
Она видела, как потухает в нем жизнь, исчезает свет в глазах, как кровь застилает пол ровным и гладким ковром. Не только его кровь.

Во рту ярко ощущался медный вкус крови.
С каждым гулким ударом сердца от живота расходилась волны боли. Холодный камень стены, вбирал в себя тепло темной эльфийки прислонившейся к нему.
Звук шагов заставил ее вздрогнуть.
- Шаинара – Тихо прошептал голос, практически над самым ухом. – Я пришел. – И горячая рука коснулась ее локтя.
Это все что она успела понять, до того как ушло сознание.

Воздух был переполнен ароматами роз, духов, свечей и фруктов. Привычная обстановка ее личной комнаты была восстановлена, только теперь уже совсем в ином городе. Это был Дион – город барыг и перекупщиков. Днем за окном постоянно кто-то кричал, путешественники и герои продавали добытое ими в походах. Одни утверждали, что цена на товар завышена, другие же отвечали, что отдают за бесценок. На воротах смелые и гордые доказывали свою силу в поединках, маги выкрикивали заклинание одно за другим, и постоянно их компания менялась – из минуты в минуту.
Но сейчас было почти что тихо. Город еще спал, и только несколько заядлых торгашей клевали носом на площади.
Они лежали в обнимку – темный эльф и перебинтованная Шаинара. Лежали и смотрели в потолок, пока их тела остывали.
- Так что там случилось? Кто тебя так, дорогая? – Мягко прорезал образовавшуюся тишину голос мужчины.
- Ты, правда, так сильно хочешь услышать?
- Да.
- Но я возьму с тебя обещание.
- Конечно. – Он поднес ее руку к своим губам, готовый выслушать уговор.
- Ты не расскажешь об этом никому.
- Договорились. – Теперь он целовал запястье той, что еще пару дней назад, мешком свисала с его рук.
- Я собиралась тогда уехать из дома, как и договаривались с тобой. – Темная эльфийка говорила не торопясь, как и положено говорить в такие минуты с любовником. Она не взвешивала слова, а просто тянула нить сюжета той кровавой ночи. – Я не хотела видеться с отцом. Брат говорил, что он должен приехать, но никто не думал, что столь скоро. Все вещи были собраны, решения – приняты. Но он явился и позвал меня к себе. Завязался разговор, было много криков, недовольств моим образом жизни, моими знаниями, тем, что я порочу имя нашей семьи подобно паршивой овце в стае. Ты слушаешь?
- Конечно, любимая. – У самого уха ответил он, целуя уже шею, на которой осталось пара синяков от твердой хватки покойного отца.
- Он хотел, чтобы я стала магом, учила их дисциплины. А я отказалась. Пошла своим путем. Может быть я бы передумала, если б в стычке со светлыми не разрушили Школу Темного Искусства. Это потрясающее сооружение, я любила гулять в окрестностях. Так вот, поговорив, мы начали с ним первую и последнюю поножовщину.
- И ты его убила? – Он отстранился от своей избранницы, с подозрением вглядываясь в ее глаза. В его зрачках промелькнул страх, потому что семья будет ее искать. И найдя его вместе с ней, подвергнут той же смерти, что и ее. Как соучастника.
На ее губах промелькнула холодная усмешка, которая стала еще шире, когда нож прошел сквозь плоть нависшего над ней эльфа.
- Во имя Шайлиен. – Это был одновременно ответ и прощание, сказанный таким же голосом, как говорят «Прощай, я никогда не забуду тебя, любимый»

Город Дион только начинал оживать. Пара симпатичных рыцарей, пробегая мимо дома с открывшейся дверью, поймали на себе взгляд двух темных глаз эльфийки, что лукаво им подмигнула и улыбнулась. Они так же подмигнули и с глупыми выражениями лиц побежали дальше.
- Ваш выход, миледи. – сказала Шаинара сама себе, поправляя перчатки на руках.
Дверь захлопнулась, отделив убийцу от места преступления.
Новый день предзнаменовал начало новым знакомствам.

---

Занавес открывается

И на сцене появляется пара кукол.
Они не зная покоя играют свои роли. Они не видят ничего кроме своей прописаной кем-то жизни.
О них я вам расскажу немного позже.
Сегодня я расскажу вам о том, кто создал в своей фантазии эти личности и многие другие, которые неизменно останутся в сердце. В новом сердце Кукловода - автора этих пустых записей.

Сегодня меня назвали "бджiлкой" пожелав спокойной ночи. Потом сказали, что смешная.
Стало немного теплее. Немного теплее и светлее в этом мире.

А сейчас, я пойду и еще немного подергаю свою куклу за веревочки.
Она заждалась.