Изабель Фордекуарен. (Или еще одна фарфоровая кукла)

[Marionetki]

Имя: Изабель Фордекуарен
Раса: Человек
Класс: Маг – в будущем некромант
Пол: Женский
Рост: 165 см
Возраст: 29 лет
Направленность:
Внешность и характер:

Черный шелк спадает с ее рук воздушными воланами манжетов. Черный благородный бархат облегает ее бледную кожу узких кистей. Черный длинный мундштук источает сизый дым, окутывающий ее загадкой. Такие же черные волосы кольцами сворачиваются на плечах и мирно спят. А иногда подобны урагану, и кажется, вот-вот из них зашипят змеи. Бездонные темные глаза похожи на ночную реку, по волнам которой серебром играет луна.
Вы видели в них смех? Скорее это была издевка.
Ее губы горькие от табака сложатся причудливым зигзагом, и сквозь них проступит та самая желчь, которая так ранит мягкие сердца.
Ее же сердце, уже давно превратилось в камень.

Квента:

Это была книжка.
Всего лишь небольшая книжка с темной обложкой и качественным переплетом. Пожелтевшие страницы покрывал бисерный подчерк, с аккуратными буковками, а в высоком подсвечнике мерно догорала восковая свеча, едва заметный дым которой, смешивался с табаком. Еще одна затяжка - и новая череда строк легла на бумагу, беззаботно слетела с руки бледноликой женщины.

«Два удара сердца отмерили расстояние до жертвы.
Еще два удара, и я почувствовала, как медленно стала уходить из него жизнь.
Ах, да. Когда-то это был высокий мужчина, брюнет. У него было красивое и благородное лицо. Но, Смерти было безразлично, каким он был. Ей было куда важнее состояние его души. А душа была сильной, это доказало напряжение повисшее в воздухе.
Хельда, Хельда…
Ей не дано насладиться этим чувством. Она всегда упивалась лишь фактом и выступившей кровью. Как и в этот раз.
Она пол своей жизни воюет мечом. Мне жаль.
Мне жаль ее…
А еще она считает, что Смерть как-то выглядит. Думает, будто это девочка…
Кто бы мог подумать. Смерть – шестнадцатилетняя девочка с цветочками в руках.
У Смерти нет тела, нет материи. Она – Сила. Та Сила, что подобно пряже обматывает пальцы до онемения. Эта Сила, тонкими, едва ощутимыми лентами просачивалась из умирающего тела. Ведь я же это чувствовала, и даже почти видела.»

- Хельда, куда ты смотришь? – Бросив короткий взгляд в туже сторону, поинтересовалась Изабель у подруги.
- Сын. Он стал приходить. Наверное, я еще смогу его найти. – Еле выдавив из себя, ответила пепельноволосая Хельда, затягиваясь самокруткой.
- Нет, не найдешь, дорогая. – Как ни в чем не бывало, словно о погоде продолжала говорить черноволосая заклинательница. – Приходят только мертвые…

«Хельда, Хельда…
Ты свято веришь в свою цель. Ты убила всех и тебе мало.
Теперь ты цепляешься за любую возможность мстить. Хоть кому-нибудь.
Месть въелась в кору твоего головного мозга, растеклась по венам.
А у твоих врагов мороз по коже.
Конечно, я тоже пару дней назад взглянула во время боя в твои стальные глаза.
В них были ярость и боль.
Как бы ты не держалась, твое сердце куда мягче моего.
Я же могу показаться глупой куклой, если захочу… Но мое сердце даже не сожмется.
Я могу улыбнуться и приласкать… Но в этом не будет чувства…»

От земли шел холод.
Из ноздрей тонкими струйками вырывался пар при каждом выдохе. Не было дела даже до курения.
- Что… что вы здесь делаете?
Черные веера ресниц стремительно взлетели вверх, открыв бездонный взгляд, устремленный на остановившегося перед Изабель человека. Редкие, мелкие снежинки ровно падали с серого неба, покрывали смоль волос белой крошкой и путались в ресницах. Могильные плиты уже были припорошены тонким слоем снега.
- Я? – Наиграв удивление, переспросила Изабель, словно тут был кто-то еще кроме нее и растерявшегося смотрителя кладбища, и отложила перо, которым писала. – Я отдыхаю. Ведь, это место для отдыха, не так ли?
- Так. Но, это место для отдыха усопших. И вам не полагается сидеть на надгробии…
- Тише… - Вдруг оборвала она его шепотом и приложила тонкий палец в черном бархате к темно-бардовым губам. – Разбудите.
Повисла обычная кладбищенская тишина.
И только ветер заунывно пропел.

«Тишина.
Она помогает порой слышать некоторые вещи.
Сегодня на погосте я слышала стоны. Нет, мертвые крепко спали. Это стонала Сила – не вызволенная, запертая в их разлагающихся телах, в костях и земле. Земля вообще не знала покоя.
А мне приходилось отказываться от этой мощи, иначе она бы разорвала меня.
Болела голова, зудились пальцы, как при произнесении заклинания. Если взять чуть больше, чем можешь унести, то понесут тебя – ногами вперед, на это же самое кладбище… соседкой…»

Снег скрипел под копытами гнедой лошади, и пара тусклых, солнечных зайчиков прыгали с сережек на холку животного. Храп коня…
Вороной жеребец ковырял копытом землю, и его хозяйка, по всей видимости, должна была находиться совсем недалеко.
- Хельда! – Позвала Изабель, спрыгивая с кобылы и потеплее закутываясь в пушистый воротник шубы. – Хельда! – Еще раз повторила она и остановилась, сощурившись, вглядываясь в спину уже далеко бегущего мужчины.
- Изабель. – Донесся явно недовольный голос беловолосой. – Ты хоть знаешь, кем был этот мужчина?
- Кем он является или кем был тебе? Нет, я не знаю кто этот блондин, но его… кхм… филейная часть… в общем, ничего так мужчина… Я всегда знала, что у тебя хороший вкус, дорогая. Жаль, что он решил не дожидаться, когда ты нас представишь. – Она еще раз заглянула за спину подошедшей воительницы, застегивающей манжеты белоснежной рубашки.
- Надеюсь, что ты по делу. – Сухо проговорила женщина, перейдя к застегиванию нижней пуговицы и бросив достаточно холодный взгляд на подругу.
- Значит, без дела мне к тебе уже и не подходить даже? – Изогнув тонкую бровь, спросила чародейка и сложила замком черные пальчики на груди. – Конечно по делу. Побывала я в твоем чертовом замке. В нем смерти, по-моему, больше чем на кладбище в Риксе. – Она несколько болезненно поморщилась, показывая своим видом, как тяжело ей там пришлось. Вот только не понять где именно «там» - толи на кладбище, толи в злосчастном замке. – Кстати, ты не простынешь без шубки?
- А конкретнее ничего? – Беспокойство отразилось на лице Хельды. Морщинка пролегла по середине лба, а пальцы добела впились в воротник уже застегнутой рубашки.
- А что тебе нужно конкретнее? Я могла оттуда и не вернуться… - Чародейка сняла с шеи амулет и поднесла к подруге. – Посмотри в камень, может он расскажет тебе больше. Хельда… Хельда, что с тобой? Я же говорила, что ты простынешь без шубки. – Черные змеи-волосы заволновались, когда та кинулась к падающей подруге. – Хельда, не теряй сознание. – Пальцы Изабель стиснули точеный подбородок воительницы, как только их освободила тугая перчатка. – Что за… Почему у тебя кровь из носа?

«Стоило мне оставить тебя на полгода, как столько всего изменилось.
Ты перестала умирать от свой болезни, и теперь умираешь от беспомощности. Стоило мне поднести к тебе магическую активную вещь, как ты погрозила на манер старой лошади, откинуть копыта. И, конечно же, в силу своей гордости, ты не хотела мне ничего рассказывать. Может быть, попади в твою ситуацию, я бы поступила так же. Может быть…»

Серые мушки пепла слетели с самокрутки Хельды и с длинного черного мундштука ее подруги Изабель. Наступала оттепель. Весенний ветер резкими порывами разметал волосы двух женщин. Тихий шелест стали слился с криками лебедей в озере.
- Ты опять сейчас будешь резать саму себя? – Спросила черноволосая чародейка у Хельды. – Опять будешь поить свой клинок кровью? С руки, как котенка?
Та в ответ лишь коротко кивнула, сжав левой ладонью лезвие меча. Сквозь белоснежную перчатку на ее руке, стали просачиваться бисерные капли алой крови.
- Зачем? Я понимаю – для того чтобы твоя Лебедь тебе не изменяла в бою… Но у меня это в голове не укладывается. Вот бы я свой посох каждый раз заливала кровью…
- Твоего отца звали Арвенальд Фордекуарен? – Глядя на белых лебедей, ответила вопросом на вопрос беловолосая.
- Да. Именно так. Но какое это имеет отношение к заданному мною вопросу? – Бархат ее голоса мягко завибрировал в воздухе. Бархат черной перчатки опять приблизился к бледному мертвенному лицу.
- Я однажды смеялась над ним. – Хельда криво усмехнулась. – Скажи, зачем он молится каждое утро на заря. Молится своим богам, встав на одно колено и выставив перед собой свой меч? – Холодный стальной взгляд переместился на собеседницу с роскошными кудрями чуть ниже плеч.
- Этого мне тоже не понять. Я не верю в богов.
- Значит забудь. Я не смогу этого объяснить…

«Ты не стала объяснять очевидного. Ты не стала путать Смерть, Богов и Силу. Хотя… ведь они чем-то схожи. Мой отец молился, ты окропляешь меч, а я почитаю энергию, что кружит подле меня. Она есть везде, но знают о ней немногие. А чувствуют еще меньшие.
Дар или Проклятие?
Пусть лучше будет Даром.»

Таверна.
Самая обычная таверна с реками пива, эля, с грубым трактирщиком и разными пройдохами. А как жаль, что это было не шикарное поместье с дорогим вином, запахом пыли с многовековых картин, толстых рукописных книг и ярким светом масляных ламп…
Сейчас бы были к месту старинные часы, пробившие полночь, а не крик смердящего пьяницы или визг собаки за окном.
- Что тебе дает твоя магия? – Пепельноволосая подняла взгляд на Изабель и поднесла бокал с кроваво-красным вином к бледным губам.
- Пока ничего. Я лишь чувствую источники, но не знаю, как ими управлять.
- Значит ты не маг.
- Можно сказать и так.
- Еще не поздно свернуть.
- Дорогая, как я могу свернуть, если Сила сама меня нашла. – Она говорила с надменностью, поднося к губам мундштук. – Кто-то из наших забытых предков, мог одним движением руки поднять половину кладбища. Таким же движением второй руки – он поднимал вторую половину. А ты говоришь «свернуть».
- И зачем ему был нужен этот отряд нежити? – Хельда подкурила самокрутку. - Они никчемные бойцы. Я одна смогу выйти без царапины против четверти твоих мертвецов с кладбища в Риксе.
- Он довел этот отряд до самых ворот замка. Да, их быстро перебили, но еще несколько движений руками подняли новую армию. Тем более, там под стенами замка… - Она на мгновение смолкла, вспоминая резню в княжестве Хельды. – Когда-то там была война. Он привлек внимание с одной стороны своей мертвой процессией, а тем временем сформировал еще больший строй из бывших воинов. Говорят, на некоторых из них даже доспехи сохранились, а на ком-то даже гербы королевства, на которое он пошел. Представь панику…
Женщины осмотрелись по сторонам, поймав на себе взгляды доброй половины собравшихся в этом заведении. Поместье явно не помешало бы…

За столиком с двумя женщинами повисла тишина. Они как прежде приковывали к себе внимание своей притягательной внешностью и светскими манерами, сизым дымом из легких и ароматом дорогого парфюма. Тишина держалась подобно завесе… ровно час… Ровно столько времени, чтобы завсегдатаи забыли о недавнем разговоре.
- Дорогая, - Заговорила черноволосая. – Откуда ты знаешь моего отца?
- Славный старик. Хорошо, что я отказала в его поддержке. Иначе бы он тоже умер во время купленного восстания в моем княжестве. И ты может быть, тогда встретила бы его в замке, поговорила бы с его не упокоенным духом.
- Я не говорю с духами. Я лишь чувствую силу вокруг них.
- Не имеет значения. – Она выдохнула терпкий дым. – А Арвенальд Фордекуарен ни разу мне не говорил о своей дочери, моей сверстнице. С чего бы это? – Лукавая ухмылка исказила губы и одна бровка вопросительно вздернулась вверх. – Чего-то стыдился, боялся твоей Силы?
- Нет, Хельда. Просто в те времена, когда твое княжество было еще при тебе, госпожи Изабель не существовало в герцогстве.
- Вот как. Что за интрижка? Тебя подкинули кому-то другому при родах, и спустя много лет правда всплыла наружу, а Арвенальд растрогавшись, приютил единственную дочку? Или, подожди… Он хотел от тебя потомства, но в силу своего благородства и твоего отказа, стал довольствоваться фактом того, что ты его дочь. Удочерил. Или…
- Или его дочь, будучи шестнадцати лет, спуталась с пройдохой рыцарем и глубокой ночью сбежала из дому на любимом папином коне. – Она оборвала не в силах больше слушать издевок от ночной собеседницы. – Жили недолго и ничуть не счастливо. Однажды он не вернулся с пьянки из трактира. Ничуть не жаль… у него, к тому времени была уже другая. А бедняжку Изабель все чаще и чаще мучили видения и странное ощущение со смертью окружающих. Уж смертей в тех трущобах она навидалась. А к двадцати годам, наша главная героиня вернулась домой к папочке и благо, что еще без живота. Папочка был озадачен восстановлением репутации блудливой дочери и имени собственной графской семьи. Улицы были полны сплетен и разного рода преувеличений. Преувеличивали размеры моего бюста, прочих женских радостей, конечно же, живота и сроков, а так же подверглись изменениям мои умственные данные. Наверное, только последнее было в точку. Их занизили аж до куриных.
- И какой легендой все это кончилось? Ухажеров пришло на смену достаточно? – Еще одна ухмылка и еще одна самокрутка дождались своей очереди.
- О боже. Эта несусветица включила в себя глупые бредни о клятвах данных еще до моего рождения, о алмазах и богатствах, о любви и бескорыстной помощи… Вот только ни один придворный маг не смог решить своей тяжелой задачи, даже за безумные деньги. Они так и не придумали как вернуть нагулявшейся Изабель то, чего у нее уже как четыре года не было, и то, что обязательно должно быть в первую же брачную ночь. Но спас тот самый бунт в твоем княжестве. Все барды и трубадуры быстро перебежали на более крупную сенсацию, нежели чья-то фальшивая невинность.
- Да уж…
В очередной раз повисла долая тишина…

«Оставляю тебя наедине со Смертью…
С любовью и уважением, Изабель Фордекуарен»
Именно так гласила записка оставленная рядом с рукоятью меча, носящего имя Алая Лебедь. И дневник пополниля еще одной короткой записью:
«Оставила. Можно сказать – бросила. Конец нашим отношениям, дорогая. Может быть спустя несколько лет, если ты все же останешься жива – мы еще встретимся. Может быть повторим.
А сегодня я растратила в путешествиях все свои сбережения. Одежда поизносилась, табак кончился, все вино выпито, свечи сожжены, а дорога все тянется и тянется. Недавно проезжала кладбище. Не удержалась, чтобы не побыть немного с Силой, со Смертью и унынием царящими там. Вроде дало немного сил на продолжение пути. Крестьяне говорили, что впереди город. Надеюсь, там есть настоящее вино…»
Перо проскребло по бумаге еще одно слово, но чернил больше не было...
Были только разбросанные на горизонте домики…